Мученичество владыки Закарии католикоса Ахтамара

Святейший патриарх наш владыка Закарий узрел прародителя зла дьявола, человекоубийцу изначала и врага истины и, воспламененный любовью к Богу, вознесся к светильнику веры, как яркий и светоносный факел блистая семью лучами своего богопочитания, сиречь семью добродетелями своей души: прежде всего, совершенством [в исповедании] истинной веры, во-вторых, непоколебимой надеждой на будущую вечную жизнь, в-третьих, ревностной и безграничной любовью к Богу и людям, а также мудростью, которой был украшен, мужеством, коим отличался, целомудрием в желаниях и верностью справедливости. Этими семью огнями он возжег пламя на каменном возвышении.

И сей яркий факел пожелал потушить дьявол. По прирожденному злонравию, питая ненависть к истинной вере, он навлек беду на архиерея Божьего, (настроив против него] судью города Востана, некоего коварного и жестокого мужа, родом перса, который пришел к католикосу затаив злобу, преисполнявшую его сердце. Желая каким-нибудь образом излить ее, мерзавец сказал: — Возьми мой мешок на хранение. А владыка мягко отвечал:

— Мой дом неподходящее место для склада, молла. Иди и найди годное для своих припасов место. Тогда мерзавец и жестокосердный [муж} тот стал сердито поносить его и замахнулся на него. И когда он нанес святому, стоявшему со екрещенньши на груди руками, пощечину, Захария сказал:

— Молла, перестань делать недостойные вещи. Не к лицу тебе поднимать руку на меня без всякой причины.

Очевидцы тут же передали о случившемся другим, и вскоре гам собралась толпа мужчин и женщин. Неверный, видя это, пришел в еще большую ярость. Он схватился за ворот своей одежды и разорвал ее, затем стал вырывать бороду и делал это до тех нор, пока все его мерзкое лицо не покрылась кровью. В таком же-виде он покинул Ахтамар, отправился в Востан и, представ в бане перед эмиром, оклеветал христиан Ахтамара и католикоса.

А владыка Закария, не чувствуя за собой никакой виды, также поспешил к эмиру в баню. Услышав клевету данишмана на католикоса, эмир сказал:

— Отрекись от Христа и прими нашу веру. И я возмещу нанесенный тебе ущерб. Патриарх сказал: — Я не отрекусь от Христа, Бога моего, ибо я верю в творца всех созданий, единосущного с Отцом и соравного с силой и славой с Духа истинного.

При этих словах неверные еще больше распалились гневом и, как жаждущие крови бешеные собаки, заскрежетали зубами на святого. Прямо в бане они пронзили ему бок мечом, затем выволокли наружу, разбили камнем голову, раздели и, обвязав шею веревкой, поволокли по улицам города. А толпа шла следом и бросала в него камни, била дубинками и пронзала мечом. И он, когда его волокли и наносили удары, с благословениями на устах в добром исповедании отдал душу Богу, во исполнение речеяного: «Души праведных в руках Божьих».

Когда же они утолили свою злобу, дьявол был посрамлен, ибо не достиг желаемого, но благодаря его злу наш патриарх поднес Богу] службу всесожжением. Они выволокли его за пределы города и хотели сжечь святое тело, но верховный эмир Аздн не позволил. Он велел христианам взять [тело] и с почестями похоронить, как сами пожелают. Что они и сделали.

И от града камней голова [святого] была разможжена и не было видно лица. Это случилось в 842 г. [1393] армянского летосчисления, в четверг, 25 июня, что соответствует 25 мехежи.

А христиане, во время побития камнями притаившиеся и попрятавшиеся от страха, по приказу эмира вышли, взяли тело святого владыки, понесли в Ахтамар и по достоинству похоронили во славу Христа, Бога нашего.